ГУАМ как энергетическая альтернатива России?

24 мая 2006

Алексей Макаркин, заместитель генерального директора Центра политических технологий

На этой неделе на саммите в Киеве региональное объединение ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан и Молдавия) получило новый статус и название – «Организация за демократию и экономическое развитие – ГУАМ».

Упоминание демократии роднит ее с другим аналогичным проектом – Сообществом демократического выбора – с той только разницей, что в ГУАМ входит не числящийся в Сообществе Азербайджан, который на Западе вовсе не считают ориентиром демократизации на постсоветском пространстве. Вспомним, что о недавних парламентских выборах в этой стране президент Парламентской ассамблеи ОБСЕ Элси Гастингс отзывалась весьма недвусмысленно: «Увиденные нарушения, особенно в ходе дня выборов, привели нас к выводу, что выборы не соответствуют международным обязательствам, данным Азербайджаном». Однако когда речь идет о серьезных вопросах, то к «нефтяным» странам отношение государств – потребителей «черного золота» куда снисходительнее.

Но если демократическая идентичность нового объединения выглядит декларацией, нацеленной на западных партнеров, то с «экономическим развитием» дело обстоит куда интереснее. Вначале президент Азербайджана Ильхам Алиев заявил, что на саммите будет преобладать энергетическая составляющая. Затем его украинский коллега Виктор Ющенко заявил: «Азербайджан владеет уникальной добычей нефти, Украина владеет уникальными возможностями транзита. Почему бы эти усилия не объединить?».

Таким образом, страны-члены ГУАМ дают понять, что намерены создать энергетическую альтернативу России. Вопрос в том, насколько эта альтернатива реальна.

По словам Алиева, страны ГУАМ составляют «естественный природный коридор между Азией и Европой, Каспийским бассейном и Европой». Он подчеркнул, что создание действенной транспортной инфраструктуры предопределит на многие годы вперед успешное экономическое развитие стран, входящих в организацию. Однако реальная политика учитывает не только стратегические планы, но и ближайшие перспективы – а вот с ними немало проблем.

Ющенко планирует поставлять украинскую электроэнергию «на Кавказ и через Кавказ дальше». Но в данном случае Украине придется иметь дело с конкурентом в виде России, которая существенно ближе к клиентам и может предложить им более выгодные условия.

Так что пока эти планы напоминают идеи Юлии Тимошенко, которая в период своего премьерства выдвигала грандиозный проект строительства совместно с «Газ де Франс» газопровода из Ирана для того, чтобы создать в Европе альтернативу российскому газу. Теперь об этом даже не вспоминают – и не только из-за резкого обострения отношений Запада с Тегераном, но и из-за высокой затратности этого проекта.

Принципиально новые нефтяные проекты с участием Азербайджана и Украины сейчас маловероятны. Напомним, что в прошлом году был торжественно открыт нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан (в данном случае в роли транзитной страны, получающей свой процент за транспортировку, выступает Грузия), но еще до этого события эксперты обращали внимание на то, что запасов бакинской нефти может не хватить для такого амбициозного проекта.

В конце концов, нефть в Азербайджане добывают еще с царских времен, и некогда знаменитые месторождения изрядно истощились. Гарантированно рентабельным этот проект может стать только в одном случае – если к нему присоединится Казахстан, чего добиваются американцы, настаивая на строительстве Транскаспийского нефтепровода. Однако Украина здесь явно ни при чем.

Сейчас для Украины главная энергетическая тема – газовая. Но не случайно, что как раз о ней, применительно к сотрудничеству Киева и Баку, на саммите не говорилось. Казалось бы, говорить есть о чем – ведь в будущем году в Европу пойдет газ из азербайджанского месторождения Шах-Дениз по газопроводу Баку-Тбилиси-Эрзерум. Однако обратимся к анализу ситуации, сделанному еще пару лет назад заместителем председателя правления «Газпрома» Александром Медведевым.

Первая очередь Шах-Дениза не превышает в совокупности 7 млрд. куб. м, из которых 4 млрд приходится на Турцию и Грузию. Остается меньше половины, что несопоставимо с уровнем поставок в Европу российского газа. Таким образом, азербайджанский газ может стать ресурсом, опять-таки, для Саакашвили, государство которого выгодно соседствует с Азербайджаном, но не для Ющенко.

Получается, что энергетическое партнерство в рамках ГУАМ в настоящее время выглядит весьма гипотетично. Тогда зачем нужна эта организация? Скорее всего, в ближайшее время она будет выступать в качестве дискуссионной альтернативы российским проектам на постсоветском пространстве, в том числе Единому экономическому пространству (ЕЭП): не случайно, что на саммите ГУАМ достигнута договоренность о создании зоны свободной торговли, явно конкурирующей с ЕЭП.

Европа, что очевидно, не готова принять в свои ряды постсоветских неофитов, но рассматривает «промежуточные» варианты прозападных межгосударственных коалиций, одной из которых и является ГУАМ.

Но от деклараций о намерениях до их конвертации в реальные энергетические проекты, связанные с перспективами не только соседних Азербайджана и Грузии, но и других стран этого альянса – дистанция огромного размера.

Потенциал природных ресурсов нефти и газа Азербайджана и Туркменистана будет обсуждаться 9 - 10 сентября в Баку на международной конференции Нефтяной и газовый потенциал Азербайджана и Туркменистана: энергетика, экономика, экология. Стратегия сотрудничества , сообщает TrendCapital.

На конференции также будут обсуждаться вопросы глобальных тенденций в развитии мировой энергетики, проблем и перспектив освоения углеводородных ресурсов, регионального сотрудничества в развитии нефтегазовых комплексов, международных и региональных инвестиционных проектов, экологии, науки и образования.

В работе конференции ожидается участие первого заместителя премьер-министра Азербайджана Ягуба Эюбова, заместителя председателя кабинета министров Туркменистана, глав энергетических ведомств Азербайджана, Туркменистана, Турции, а также представительство таких крупных компаний, как BP, ENI, Шеврон , Шелл , Шлюмберже , Узбекнефтегаз , Туркменгаз , Тотал , Транснефть , ЛУКойл , Коноко Филипс , КазМунайгаз , Газ де Франс , Газпром , Булгаргаз Холдинг , Азфен .

А ведь сама идея тогда казалась немыслимой. «Самое трудное для меня, — продолжает свой рассказ Виктор Степанович, — было убедить Бориса Евдокимовича Щербину. Тогда в Правительстве были разные комитеты, и он руководил Комитетом по ТЭКу, был заместителем председателя Правительства. Щербина был очень цельный человек, с сильным характером. Впервые услышав о Газпроме, он возмутился: „Ты что, хочешь, чтобы я своими руками развалил министерство?“ Борис Евдокимович хорошо меня знал, он часто бывал в Тюмени, когда я там работал. Это была его альма-матер. Много лет он занимал должность первого секретаря Тюменского обкома КПСС, а потом его перевели в Москву, назначили министром строительства предприятий нефтегазовой промышленности СССР. Я был вхож к нему. Не было случая, чтобы я приехал к Щербине, а он меня не принял. Когда мы задумали создание концерна „Газпром“, то подготовку я начал с него, показывал, рассказывал, как и что мы предлагаем. Помню, как Борис Евдокимович долго меня слушал, потом спросил: „Что ты хочешь?“ Я ответил: „Чтобы Вы меня поддержали“. В конце концов, я его убедил. Щербина ответил: „Единственное, что могу пообещать — я не буду тебе вредить, не буду мешать. Доказывай в ЦК“. А вот Н. К. Байбаков в одно касание, сразу понял преимущество того, что мы предлагали».

Что же предлагал Виктор Степанович? Зачем ему понадобилось менять твердое министерское кресло на непонятно что? «Тогда перед нами стояла задача сохранения отрасли, — объясняет Черномырдин. — В то время вышел Закон о государственном предприятии. Самое дорогое — кадры — оказались под угрозой. Директоров снимали, назначали. При этом у министра хоть и были права, но ограниченные. Я не мог, например, снять начальника Главка в министерстве. Это была номенклатура Совмина и ЦК. Экономика рушилась на глазах. Чтобы сохраниться, мы нуждались в самостоятельности. Вот я и решил преобразовать министерство в компанию. Тогда я и предположить не мог, что Советский Союз развалится. Мы начали заниматься проработкой вопроса в 1987 году, а зеленый свет нам дали в 1989 году. Решающим, конечно, был 1988 год».

Газпром создавали не наспех… Как учил Байбаков, просчитывались разные варианты, изучался зарубежный опыт. «Когда мы летали в командировки, — вспоминает Виктор Степанович, — я всегда интересовался, как работают крупные компании — „Даймлер“ (куда входит завод „Мерседес“), химический концерн БАСФ, „Газ де Франс“, „Рургаз“, ЭНИ и другие. Самым сложным оказалось объяснить своим, что мы делаем. Мы приглашали ученых с Запада, отправляли сотрудников за границу на стажировку. За образец мы взяли итальянский концерн ЭНИ. Контрольный пакет акций ЭНИ принадлежал государству, остальное — в частных руках».

Но многие все равно не понимали. И зачем такие хлопоты Черномырдину? «Сначала надо мной посмеивались. Н. И. Рыжков никак не мог понять, что я делаю: „Так ты же тогда не будешь членом Правительства! Ты же всего лишишься! И ты согласен?“ Я отвечал: „Не то что согласен, я прошу об этом! Примите решение!“».

Как говорится, время расставило все по своим местам. А завершая свой рассказ о Газпроме, Виктор Степанович на мгновение задумался, а потом сказал: «Если бы не „Газпром“, не знаю, как бы мы вытянули 90-е годы». В 1992–1998 годах он возглавлял Правительство Российской Федерации. Уж ему-то лучше других было известно, что стоило удержать страну от страшной катастрофы.

А в марте 1998 года, после ухода Виктора Степановича с поста премьера, тучи над Газпромом вновь стали сгущаться. Активно начали раздаваться голоса, что единую могучую систему следует разделить на ряд самостоятельных организаций: по добыче, транспорту, продаже «голубого топлива»… Байбаков был поражен: даже в тяжелейших условиях Газпром работал стабильно, без сбоев, уверенно обеспечивая поставки газа как на внутренний рынок, так и на экспорт, имел репутацию солидной надежной компании. Так зачем же разрушать новую прогрессивную систему, несущую, образно говоря, «золотые яйца» в государственную корзину?

Николай Константинович не мог допустить такого. Чтобы предостеречь руководство страны и лично президента от опасности раздробления РАО «Газпром» в случае принятия «разрушительных» решений, подготовленных рядом влиятельных организаций, в частности Министерством экономики, он решился обратиться напрямую к Б. Н. Ельцину. 24 июня 1998 года в газете «Труд» было опубликовано открытое письмо, которое подписала группа авторитетных ученых и специалистов газовой отрасли. Среди них — Б. Патон, О. Фаворский, А. Дмитриевский, Ю. Боксерман, А. Макаров, Ю. Баталин… И разумеется, Байбаков! Это выступление получило широкий резонанс… Кто знает, может, не без влияния этого письма опасный процесс разделения Газпрома все-таки был остановлен. Не решились! Побоялись! А в августе 1998 года случился дефолт и правительство страны возглавил E. М. Примаков. Газпром был спасен. И по сей день это гордость России. Крупнейшее отечественное предприятие. Мировой лидер отрасли. Национальное достояние…

Еще раз о дружбе народов

«Союз нерушимый республик свободных…» Все закончилось в 1991 году. СССР прекратил свое существование. Образовались независимые государства. Каждый сам за себя.

Распад Советского Союза — для Н. К. Байбакова это был удар. Особенно угнетали новости о невиданном по своей жестокости всплеске национализма. Как истинный бакинец он никогда не понимал, как можно делить людей по цвету кожи, вероисповеданию, национальности. Причем не просто делить, а убивать! Родной, любимый Баку — город, в котором столько лет дружно жили армяне и азербайджанцы, русские и евреи. Теперь это был совсем другой Баку! Черный январь 1990 года. Погромы, убийства и советские танки… А ведь то была лишь прелюдия. Вскоре, как тогда говорили, конфликт между Арменией и Азербайджаном за Нагорный Карабах перерастет в регулярные боевые действия. Война! Надо было что-то делать.

В 1993 году к Н. К. Байбакову обратились с предложением возглавить Общество российско-азербайджанской дружбы. Пришли бакинцы, жившие в Москве, объяснили ситуацию. «Почему именно я?» — удивился Николай Константинович. «Нужен человек, пользующийся безусловным авторитетом и доверием как с той, так и с другой стороны, — объяснили Байбакову. — Иной кандидатуры у нас нет».

Свое согласие он дал не сразу, попросил время подумать. Его смущал возраст. А потом, что такое общественная работа? Но все же решился: если не мы, то кто сделает нашу жизнь лучше? Сегодня именно это и называется активной гражданской позицией.

Двадцать первого апреля 1993 года в Доме дружбы состоялась учредительная конференция, на которой Николая Константиновича избрали президентом Общества российско-азербайджанской дружбы. Как вспоминает Александр Савельевич Ромашин, которого утвердили вице-президентом того же общества, все было очень торжественно. Было такое ощущение, что люди истосковались по общению и возлагали большие надежды, что удастся сделать хоть что-то, чтобы потихоньку, шаг за шагом, восстановить почти полностью прерванные отношения между двумя государствами…

Уже в мае Байбаков полетел в Баку. А. С. Ромашин рассказывает, что встречал их тогда Алиш Джамилович Лемберанский, близкий друг Байбакова. Фронтовик, нефтяник, в 1959–1966 годах он возглавлял исполнительный комитет Бакинского городского Совета депутатов трудящихся (то есть выражаясь сегодняшним стилем, был мэром Баку), а в 1970–1987 годах работал заместителем председателя Совета министров Азербайджана по строительству. Именно Алиш Джамилович навел на «город ветров» тот самый лоск, о котором и по сей день так тоскуют разъехавшиеся по миру бакинцы. Необычные фонари-светильники, скамеечки, которые в народе прозвали «лемберанками», многоцветные ящики для мусора, Зеленый театр… Люди специально приходили в Молоканский сад полюбоваться установленной по его инициативе скульптурой: застывшие фигуры изображали три стихии — Солнце, Воздух и Воду. А модернизация Театра русской драмы и очень популярного у бакинцев кафе «Наргиз»! При Лемберанском совершенно преобразился и Приморский бульвар: на нем появилась знаменитая бакинская «Венеция», у «Азнефти» на водную гладь бассейна «опустилась» стая белых гипсовых лебедей, было выстроено совершенно необычной архитектуры сооружение — ресторан «Жемчужина». Всего, что сделал Алиш Джамилович, и не перечислишь… Но тот Баку — солнечный, жизнерадостный, веселый — остался в прошлом. На дворе был 1993 год.

Российский Газпром и французская Газ де Франс подписали контракт

Контракт о продлении поставок энергоносителей до 2030 года подписали Газпром и Газ де Франс . В соответствии с этим документом отечественный концерн уже в следующем году получит возможность напрямую продавать газ европейским потребителям.

Контракт о продлении поставок энергоносителей до 2030 года подписали Газпром и Газ де Франс . В соответствии с этим документом отечественный концерн уже в следующем году получит возможность напрямую продавать газ европейским потребителям.

Алексей Миллер, председатель правления ОАО Газпром : Достигнута договоренность о поставках 2,5 миллиардов кубических метров газа для Газ де Франс по газопроводу Северный поток , по газопроводу, который пройдет по дну Балтийского моря. Газпром выходит на рынок потребителя по Франции и с осени 2007 года получает возможность продавать потребителям полтора миллиарда кубических метров газа в год.

Долгосрочные контракты, это очень важный и очень значимый элемент энергетической безопасности. Со своей стороны, я хочу сказать, что Газпром будет таким же надежным поставщиком газа во Франции, как и был в течение последних 30 лет .

Источники: http://www.iran.ru/news/analytics/39972/GUAM_kak_energeticheskaya_alternativa_Rossii, http://www.warandpeace.ru/ru/news/view/26912/, http://www.litmir.info/br/%3Fb%3D196939%26p%3D56, http://www.1tv.ru/news/economic/62204